Концепция Общественной Безопасности

го содержание спирта было все еще выше, чем в крови, то
есть слесари начали смену с распития бутылки.
А вот приговор народного суда: мастеру смены, начальнику
электрослужбы и начальнику механослужбы — по два
года условно. Последние два инженера — дневные работники,
их в это время на заводе не было, но ведь они «не обеспечили
безопасной работы механизмов».
Но этим хоть условный срок дали. А в другом цехе с мостового
крана сорвалась траверса, внизу, в том месте, где ему
стоять нельзя (это знают даже школьники: «Не стой под
стрелой»), стоял рабочий. Он получил удар по голове (тяжелое
сотрясение мозга) и отлежался в больнице. А его мастер
отсидел по приговору суда два года: не обеспечил «контроль
за соблюдением правил техники безопасности».
Как можно было работать цеховым инженерам в таких
условиях? Поэтому среди них и началась паника.
Осужденный мастер, о котором шел рассказ в первом
примере, был товарищем автора, и после приговора суда
наивный тогда еще автор поражался: как его товарищ не
смог объяснить суду свою невиновность в таком очевидном
деле?
— Кому объяснять?! — злился осужденный. — Что бы мы
ни говорили, как бы ни оправдывались, судья тыкал пальцем
в акт госгортехнадзора и говорил: «Тут написано, что
вы виноваты, значит, виноваты».
Мне было непонятно: что же это за суд, где живой человек
обязан что-то доказать не людям, а бумажке, написанной
заинтересованными людьми? Я начал читать Уголовно-
процессуальный кодекс и увидел, что закон грубо попран
судом. Согласно кодексу, акт ревизии (а акт госгортехнадзора
был именно таким актом), послуживший основанием
для возбуждения уголовного дела, не может быть доказательством.
Иными словами, судья вообще не имел права
использовать этот акт при рассмотрении дела.
Согласно закону, в таком сложном техническом деле
прокурор обязан был назначить техническую экспертизу.
Технические эксперты, как правило, опытные специалисты
с других заводов, предупрежденные об уголовной ответст-